Девчонки, мы вчера встречались с Олесей и Катей (мамаКатя), ну, и конечно, с Андрюшей и Димой. Прикол, захожу в Остмед, на столике в холле печенье рассыпано. О, думаю, верный знак — наши здесь! И точно. Андрюша. Девы, Андрюша молодец. Он прям на связи-на связи. Ооочень похож на моего всеми повадками, но моего после четырех. Просит, смотрит, указывает. Крутой.
Дима. По-видимому, друг и брат Федора. И Кате, и Оле предстоит нелегкий крест мам гениев. Но что делать? А я тихо перлась от фраз типа: «Собираю машину. Пожалуй, в первую очередь надо поставить колеса.» Охренеть.
Девочки же наши очень красивые, бодрые. Наши, одно слово.
Еще вчера встретила Таню, ту самую Таню, которая рекомендовала нам Добенски. Но они вышли, а нам надо было входить, так что очного общения кроме обнимашек наспех не получилось.
О результатах. На обратном пути в машине Павлик, вдохновленный новой книжкой с «Чемарушкой» (Кать, спасибо, все заценено), отмочил концерт. Сначала рассказал с выражением «Два веселых гуся», потом «Мишку косолапого» (всего, там четверосиший восемь), потом, подогреваемый реакцией публики, пересказал Курочку Рябу, сгоряча начал пересказ Репки, но не хватило слов, пришлось досказывать ее вместе с мамой. На этом было наш запас историй иссяк, но вдохновение перло. И тогда в ход пошли отрывки из произведений: «Котик, скажи «мячик»! А он говорит «мяу»! И в конце страшным басом: «Козлятушки-ребятушки! Отворитеся-отопритеся!»
Вечером подсел к собранному накануне домику, выстроил гномов у двери и запускал их по одному с приговорами: «Открой дверь! Заходи! Здравствуйте!» Меня не пустил, но это было так похоже на ролевую игру, пусть и в одну харю.
Ну вот. Такой результат пока. Много или мало — не знаю. Добенски что-то мне говорил о том, что теперь надо ждать эмоционального созревания, но я толком не поняла, о чем он.
.
